Согласна на все - Страница 35

Рейес наблюдал, как сомнение на лице Жасмин сменяется наслаждением, когда он принялся дразнить набухший сосок.

Голос, нашептывающий, что он не дал ей возможности передумать, был безжалостно придушен. Голод, который вызывала в нем Жасмин, заглушил все остальные чувства.

Рейес снова принялся ласкать ее тело. К его огромному удовлетворению, она изогнула спину и замурлыкала. Похоже, Жасмин не только ждала, но и требовала удовольствия.

Он отбросил ее трусики в сторону.

– Да, пожалуйста. Сейчас, – прошептала Жасмин.

Рейес, зарычав, устремился в ее тело. Она обняла его, прижала к себе и забылась в наслаждении.

Он двигался быстро и ритмично, и почти сразу выкрикнул ее имя, достигнув экстаза.

Их дыхания смешались. Рейес любовался розовым лицом Жасмин. Он еще никогда не видел женщину прекраснее. В нем снова проснулось желание. Она медленно открыла глаза.

Улыбнувшись, он поцеловал ее в щеку.

– Ты действуешь на меня как наркотик.

Уложив Жасмин рядом с собой, Рейес поцеловал ее мягкую ладонь. Затем, словно притянутый невидимым магнитом, положил руку на ее живот. У Жасмин перехватило дыхание. На лице мелькнуло изумление – то же самое испытывал и он при мысли о том, что в ее чреве растет его ребенок. Несколько секунд они смотрели друг на друга.

– Рейес…

– Да?

– Пожалуйста, скажи, что ты, как и я, боишься, как бы что-то не случилось с ребенком.

– Я не собираюсь обсуждать свои страхи с тобой, однако признаюсь, что они сильны. И совсем несексуальны.

Жасмин рассмеялась. Он получил такое удовольствие, что забыл, как надо дышать.

Рейес нащупал на колене знакомый шрам:

– Расскажи подробно о себе.

Жасмин напряглась, и он снова прижался губами к ее ладони.

– Все, Жасмин. Я хочу знать все. До и после Стивена.

В ее глазах плескалась нерешительность, но потом Жасмин глубоко вздохнула:

– Ты когда-нибудь слышал фразу, что некоторые люди рождаются плохими?

Рейес нахмурился.

Она покачала головой и продолжила:

– Долгое время мне казалось, что я одна из них. Мама предпочитала не замечать проблемы, а я бунтовала к месту и не к месту. Думаю, я хотела, чтобы мама увидела меня, помогла. Когда она стала делать вид, что меня не существует, я начала прогуливать уроки и связалась не с той компанией.

– И что дальше?

– Я вышла из-под контроля.

– Ты пыталась достучаться до матери так, как умела.

– Это не оправдание. Я была невыносима, а маме было все равно, буду я жить или умру. Это стало последней каплей.

– Похоже, это не конец истории.

– Нет.

Жасмин вздрогнула. Рейес потянулся к покрывалу из кашемира и накрыл их обоих. Она прижалась к нему, и его охватило неведомое прежде чувство.

– Помнишь, я рассказывала тебе, что оказалась между двумя бандами? Через несколько месяцев после того, как я вышла из тюрьмы для малолетних, банды принялись спорить, в чьих рядах я должна состоять. Я отказала всем. И тогда началась война.

– Как тебе удалось выйти из нее невредимой?

– Я позволила себя арестовать, решив, что полицейский участок – для меня самое безопасное место. Там я познакомилась со Стивеном. Он тогда был членом парламента, курирующим работу полицейских, и я… – Жасмин замолчала, ее лицо исказила гримаса.

– Что?

Ее лицо залил густой румянец.

– Я подставила ему ногу, когда он проходил мимо.

Рейес не удержался от улыбки:

– Полагаю, ты завладела его вниманием?

Жасмин кивнула:

– Он мог бы наказать меня, но вместо этого пригласил в кафе. Мы проболтали несколько часов. Стивен довез меня до дома и познакомился с моей матерью. Он начал заезжать к нам каждую неделю. Через какое-то время я вступила в переговоры с бандами, пытаясь убедить их не браться за ножи и оружие. Мне удалось добиться перемирия.

– Так ты научилась выступать посредником?

– Да. Я вернулась в школу, отлично ее окончила и получила свою первую работу в двадцать один год, а Стивен женился на моей матери. Все было хорошо. – Жасмин посмотрела на него, но быстро отвела взгляд. – До Рио… Прости, Рейес.

– Прощаю. Я осудил тебя поспешно, не зная всей правды. Ты пыталась защитить свою семью единственным доступным тебе способом.

– Но в результате я навредила тебе и твоему народу.

– Но сейчас ты пытаешься исправить ситуацию. Для меня это важно. Когда будет избран новый совет, Мендес больше не сможет играть в свои игры. Впредь мы будем считать, что Рио преподал нам урок, из которого мы оба должны что-нибудь извлечь. Согласна?

– Согласна, – дрожащим голосом ответила Жасмин.

Рейес осторожно смахнул слезы с ее ресниц и прильнул к ее губам.

В ее животе заурчало.

– Из-за разницы во времени я проспала обед, – смущенно объяснила она, – а время ужина, кажется, уже прошло.

Рейес потянулся к брюкам, вытащил телефон и поговорил с шеф-поваром.

– Нам подадут ужин? – Улыбка, которая вроде бы уже не могла быть ослепительнее, изогнула ее губы.

– Да. Хоть что-то положительное есть в статусе принца. Когда ты станешь принцессой, у тебя будут такие же права.

По ее лицу промелькнула тень. Рейес хотел потребовать, чтобы она сказала, в чем дело, но его что-то удержало.

Пальцы Жасмин коснулись его лба, потом щеки.

– Чем займемся после ужина?

– Я тебя искупаю, а ты позволишь мне изучить остальные твои шрамы.

Жасмин проснулась в середине ночи. В спальне было прохладно. Одеяло упало на пол, и ее согревали только мускулистое бедро Рейеса и его рука.

Рейес негромко похрапывал. На его лоб упала прядь волос, и Жасмин нестерпимо хотелось убрать ее, но она остановила себя.