Согласна на все - Страница 37

Жасмин сидела на заднем сиденье «роллс-ройса». Сопровождавший ее Стивен восхищался роскошью машины. Жасмин рассеянно кивала – она сосредоточилась на том, чтобы ее не стошнило на сногсшибательное платье.

Ей показалось, что они подъехали к церкви слишком быстро.

По бокам голубой ковровой дорожки стояла дюжина десятилетних пажей. Они держали в руках мечи, рукоятки которых были инкрустированы драгоценностями. Пажи олицетворяли собой двенадцать поколений предков Рейеса, правивших Санта-Сиеррой.

Жасмин ухватилась за руку Стивена, когда он повел ее по проходу. Нацепив улыбку, она старалась не обращать внимания на море лиц, смотревших на нее с нескрываемым любопытством.

Свалившееся как снег на голову объявление о свадьбе принца и предполагаемая беременность невесты взорвали средства массовой информации.

– Почти дошли, моя дорогая, – вполголоса проговорил Стивен.

Проход заканчивался помостом, на котором ее ждал Рейес. Он был одет в парадную военную форму и выглядел ослепительнее, чем позволено мужчине.

В ее животе зашелестели крыльями бабочки.

После ночи в летнем домике Жасмин видела его всего несколько минут, и Рейес держался сдержанно и ровно. Он преподнес ей обручальное кольцо, принадлежавшее его бабушке. Это было платиновое кольцо с большим бриллиантом, окруженным бриллиантами поменьше в форме капель.

Рейес спросил, нравится ли оно ей, и после ее кивка отошел.

Молодая женщина не могла избавиться от чувства, что Рейес никогда ее не полюбит, как бы она ни старалась. Снова и снова в памяти всплывало его лицо, когда она брякнула ту фразу в самолете. И он до сих пор не опроверг это утверждение.

Стивен снял ее руку со своего локтя, и Жасмин поняла, что они дошли до алтаря. Глаза отчима были влажными.

– Я так горд, моя дорогая. Так горд, – негромко произнес он. – Я всегда мечтал о такой дочери. Прости, я подвел тебя.

Жасмин догадалась, что он имеет в виду Хоакина.

В горле у нее встал ком, и слезы выступили на глазах.

– Мне совершенно не за что тебя прощать. Совершенно, – прошептала она.

Стивен положил ее руку на затянутую в перчатку руку жениха.

Жасмин взглянула на Рейеса, и сердце ее ухнуло куда-то вниз. По нему нельзя было сказать, что он счастлив. На его лице не было и намека на нежность.

Они обменялись клятвами на испанском и на английском, после чего расписались в церковной книге.

Когда священник предложил Рейесу поцеловать невесту, его губы лишь на мгновение прижались к ее губам, а затем он отступил назад.

Жасмин почувствовала, что ее сердце разбивается. Она полюбила мужчину, который, возможно, никогда ее не полюбит.

Радостные возгласы людей на улице вырвали ее из оцепенения. Рейес помог ей сесть в золоченую карету.

– Улыбайся, дорогая, иначе все решат, что ты на похоронах, а не на собственной свадьбе.

Раздвинув губы в улыбке, Жасмин помахала толпе.

– Последние два дня я тебя почти не видела, – тихо сказала она.

– И не увидишь в ближайшие недели. Я буду очень занят. Ты заметила Мендеса среди гостей?

– Да.

– Он отчаянно желает возобновить переговоры.

Жасмин продолжала махать рукой.

– Как насчет нового совета? Он тебя поддержит?

– Да, этим людям я доверяю. Я не остановлюсь, пока не будет подписан новый договор.

Она кивнула, чувствуя себя несчастной. Сможет ли Рейес когда-нибудь доверять ей настолько, что позволит себе испытывать какие-то чувства?

Вряд ли.

Она опустила руку.

– С тобой все хорошо?

Жасмин резко выдохнула:

– Бывшая заключенная только что стала принцессой. Разве у меня может быть все хорошо?

– Тебе не раз приходилось брать жизнь за рога, – заметил Рейес. – Ты справишься.

В ее груди невольно вспыхнула надежда. Она разгорелась ярче, когда он поднес ее руку к губам и поцеловал.

Шум усилился, и только тогда Жасмин с болью поняла, чем вызван этот жест. На них смотрели тысячи глаз.

Она улыбалась, пока не начала бояться, что вывихнет челюсть.

– Значит, наш медовый месяц закончился до того, как высохли чернила на брачном свидетельстве? – срывающимся голосом спросила она.

Глаза Рейеса сверкнули.

– Ты же не станешь спорить, что наш путь к алтарю не был прямым.

Если бы не ребенок, они вовсе не стояли бы перед алтарем.

– Нет, не стану.

Жасмин попыталась сделать глубокий вдох, но покрой подвенечного платья к этому не располагал. Лиф из атласа и кружев плотно обтягивал грудь.

Что касается короны, она весила, наверное, целую тонну, инкрустированная бриллиантами, рубинами и изумрудами.

– Правда, что дизайнер короны остановился на девяносто девяти камнях потому, что во дворце объявили, что сто – это чересчур? – спросила она.

Уголки его губ приподнялись.

– Ты изучала историю Санта-Сиерры?

– Я решила, что должна это сделать. Впрочем, выбора у меня не было.

Улыбка Рейеса потухла.

– Да, нам всем нужно нести свой крест.

Свадебный банкет был так же официален, как и обряд венчания. Жасмин пришлось выслушать наставления священников и множество поздравлений.

Несколько тостов были произнесены в честь отсутствующего короля, с которым Жасмин впервые познакомилась этим утром.

Внешне они были очень похожи – отец и сын, – но у старого короля был потухший взгляд. Он, запинаясь, благословил их, а потом под воздействием лекарств уснул…

Наконец Жасмин поняла, что больше не в состоянии видеть кого бы то ни было. Когда гости стали танцевать, она поднялась:

– Я хочу лечь.

Рейес прервал разговор с одним из советников.

Встав, он взял ее за руку: